ПРЕССА
В сериале «Бальзаковский возраст или Все мужики сво…» Лада Дэнс пробовалась на все четыре главные роли. А когда в итоге режиссёр поручил Ладе быть Аллой-адвокатом, она не удивилась. Ведь у Лады и Аллы слишком много общего. Лада тоже мечтает о невероятной карьере, жизни в достатке и изобилии, успехе у мужчин и счастливой семейной доле. Вот только если первые три задачи этой красивой, и с виду уверенной в себе женщине удалось решить, то последняя даётся не так просто, как можно было бы предположить…
- Я с детства мечтала о принце. Принц должен был влюбиться в меня, поющую на сцене, а затем всю жизнь носить на руках. Родилась я и выросла в прибалтийском Калининграде. Меня с братом воспитывала мама – папа бросил нас, когда я была совсем маленькой. Росла я очень спортивной. Всё всегда делала по-своему. Решив стать певицей, уговорила маму отдать меня в музыкальную школу, а затем поступила в муз училище. Уже в 14 лет в поисках успеха, я пела на танцах и в ресторанах. У меня было много поклонников, но все они были, так сказать, не того полёта. Так что сразу после окончания музыкального училища я с небольшим музыкальным коллективом уехала в далёкую и сказочную Москву.
- БЛИЗКИЕ НЕ БЫЛИ ПРОТИВ ТАКОГО РИСКОВАННОГО ПРЕДПРИЯТИЯ?
- Мама и старший брат давно привыкли к тому, что я сама всё за себя решаю. Тем более в Москву я отправилась с вполне конкретной целью – за мечтой о большой сцене и невероятной любовью. Думала, что сразу встречу принца на белом коне и непременно выйду за него замуж. Замуж, правда, вышла моя подружка. И всё у неё было по моему сценарию – с ухаживаниями, цветами, подарками, шубами… Я же влюбилась в баскетболиста, который жил в той же убогой гостинице, что и мы. Спортсмены приезжали туда на сборы, а мы работали в ресторане. Через полгода я попала в группу «Женсовет», которая стала набирать популярность. Так перспективы моего житья-бытья стали улучшаться.
- А ЧТО СТАЛО С ВОЗЛУБЛЕНННЫМ БАСКЕТБОЛИСТОМ?
- Он оказался женат. У нас был непродолжительный, но бурный роман. Баскетболист играл в ЦСКА и вскоре уехал на сборы за границу. Он мне долго потом звонил, и даже присылал подарки. Я тем временем усиленно трудилась в «Женсовете», который через какое-то время распался. Вот тогда-то я поняла, что такое остаться в Москве одной, без денег, работы и жилья. Из имущества – три несчастные песенки и имя, которое кто-то ещё мог помнить. Я ходила по студиям в поисках продюсера, иногда пела в ресторанах. Зарабатывала свои сто-двести долларов и оплачивала жуткий угол. Вызвала подружек из родного Калининграда и создала коллектив. Мы сшили костюмы, отработали танцы. Не хватало одного – песен, и денег на эти самые песни. Тогда мне кто-то сказал про Леонида Величковского как про успешного начинающего композитора, который мог согласиться что-нибудь написать. Лёня на самом деле оказался единственным из многих, кто бесплатно написал мне песни. Как я себе впоследствии говорила, за это благородство я его и полюбила.
- ТО ЕСТЬ ПОДДЕРЖАЛИ МОДУ НА СОЮЗЫ ПЕВИЦЫ И КОМПОЗИТОРА-ПРОДЮССЕРА?
- Получается, что так. Правда, Лёня тоже оказался не лыком шит. Вскоре он стал работать в невероятно популярной группе «Технология» и загордился. Когда он был начинающим композитором, у нас все было хорошо. А через годик, когда его дела пошли в гору, бросил меня. Обида во мне засела жуткая. Но я опять взяла себя в руки, нашла директора, заставила Леню дописать мне песню, которую он мне обещал, и устроилась в не менее популярную группу «Кар-мен», пела на разогреве перед их выступлениями. Сергей Лемох, кстати, и придумал мне псевдоним Дэнс. Сказал, что быть Ладой Дэнс быть гораздо современнее, чем Ладой Рашевской (я выступала под фамилией своей бабушки). Когда Величковский узнал, что я уезжаю на гастроли с группой «Кар-мен», мгновенно пересмотрел свое отношение ко мне. Объявился, сделал море комплементов, чего раньше за ним не наблюдалось, звонил, встречал с гастролей, и мы опять сошлись. Леня стал моим продюсером, и я стала работать на его и свое благо. Ездила по городам и деревням, давала по 30 концертов в месяц и падала в обморок от переутомления. При этом мы жили в гражданском браке, проповедовали свободные отношения и не сковывали себя никакими обязательствами. Особенно это было заметно в последний год. У Лёни была своя жизнь, у меня – своя. Время от времени мы встречались. Такое положение вещей устраивало обоих. Я даже думала, что мы никогда не расстанемся. Но однажды Величковский договорился о частном концерте в Риге. Заказчиком этого мероприятия был мой будущий муж – Павел Михайлович Свирский. По какому-то стечению обстоятельств, Лёня не смог полететь. Я увидела Павла в самолёте. Мне поначалу больше понравился его компаньон, который оказался более общительным. Павел же весь полёт сидел, как каменный. Лишь теребил на пальце своё обручальное кольцо. Я начала над ним подтрунивать. Раз ляпну что-то типа: «Колечко не жмёт?», два. Он терпел и не огрызался. Вечером после выступления я ушла к себе. Через пару минут в номер постучали. Открываю дверь и вижу огромный букет роз во весь дверной проём. Слышу: «Добрый вечер. Я помощница Павла Михайловича. Мы хотели Вас и Вашу группу пригласить в ресторан». А когда через час я села за столик напротив Павла и подняла на него глаза, меня словно током ударило. Помню только, как он пригласил меня танцевать. Когда в танце Павел привлёк меня к себе, притянул, я поняла – погибла. Сейчас много пишут про физику тел. Наверное, тогда эта физика и дала о себе знать. Больше за тот вечер он не сказал ни слова. Зато я не уставал про себя повторять: «Лада, только держись, если он тебя сейчас позовёт куда-то в номер, никуда не ходи, нельзя!». А в глубине души понимала, что пойду, что не смогу с собой бороться, что это – сильнее меня. Такого со мной не было никогда. Ухажёр же мой держался джентльменом. Довёл до номера, пожелал спокойной ночи. Расставшись, я шагами мерила комнату, и боялась, что он не позвонит. В какой-то момент я даже решила сама позвонить, но тут раздался звонок: «Алло. Что делаешь?» «Ой, уже сплю», - ответила я наигранным голосом. В ответ: «Смотри, какие звёзды на небе. Пойдём, посчитаем» «Ну пойдём, посчитаем!». Так Павел попал в мой номер, и мы на балконе считали звёзды. Досчитались до поцелуев, и поцеловались до шести утра. А в семь у меня был самолёт. Павел остался в Риге по делам. Я летела домой, словно под гипнозом: «Лишь бы позвонил». Не успел самолёт приземлиться, зазвонил мобильный. Я поняла, что это – любовь.
- НО ПАВЕЛ БЫЛ ЖЕНАТ, ВАС ЭТО НИСКОЛЬКО НЕ СМУЩАЛО?
- Я не успевала об этом даже задуматься. Павел пригласил в ресторан. Потом мы поехали кататься по Москве. Катались всю ночь. По дороге он мне палатками скупал цветы. Останавливался и говорил: «Палатку заверните». Все цветы из киоска загружали в его джип сопровождения. Мы рассказывали друг другу о себе. Павел сказал, что с женой не живёт, что у них нет взаимопонимания… В общем, говорил то, что в таких ситуациях обычно говорят все мужчины. Я ему верила бесконечно. Верила, потому что хотела верить. Мне жаль было ту женщину. Но, с другой стороны, я понимала, что на моём месте может оказаться любая другая. Если человек готов уйти из семьи, то он рано или поздно уйдёт! С тех пор, правда, с женатыми мужчинами больше дел не имею. Мужчине с обручальным кольцом на пальце, который говорит, что у него нет взаимопонимания с женой больше не поверю… Это результат моей жизни с Павлом. Вскоре после встречи в Москве я пригласила Павла на День Рождения. Лёня ничего не знал о наших страстях и не был против новых гостей. Павел пришёл с невероятным букетом и подарил мне сумасшедший браслет. Мне даже показалось, что Лёня обо всём догадался. А через пару дней я узнала, что у Павла есть… маленький ребёнок. Этот факт своей биографии он скрыл. Я тогда решила прекратить все отношения и долго сквозь слёзы пыталась ему это объяснить. На следующий день я улетела в Грецию на съёмки. А Павел сделал шаг, которого я в принципе не ожидала ни от какого мужчины. Тогда-то я, собственно, и поняла, что этот человек способен на всё. Через несколько дней Павел позвонил и сказал, что ушёл из дома, снял для нас квартиру, и потребовал, чтобы я всё для себя решила. Обещал встретить меня, после чего я должна была либо поехать с ним, либо забыть о нём навсегда. Так, рыдая на плече у Лёни, и объясняя, что полюбила другого, я приземлилась в Москве. Разве я могла не уехать с Павлом?.. первое время мне было очень тяжело. Я видела, какую боль причинила Лёне, пытаясь найти своё счастье. Ведь, несмотря на специфические отношения, которые нас связывали, я была к Лёне очень привязана, была благодарна за всё, что он для меня сделал. Некоторое время я рыдала – мне снился Величковский, пьяный, бедный, брошенный, с открытым пустым холодильником. Павла безумно раздражали мои слёзы. Он ведь думал, что я жалела о Лёне, а я жалела самого Лёню. Дай мне волю, я бы, как Маргарита Павловна, из «Покровских ворот», бегала к Величковскому, кормила, стирала его рубашки, укладывала спать, а потом возвращалась бы к Паше. Павлу в то время тоже пришлось несладко. Он метался между мной и той семьёй. Предстоял долгий бракоразводный процесс. Мы пережили столько всего в эти дни – не пересказать. А в итоге, соединившись, прожили вместе всего 5 лет. Первые два года я жила в абсолютном мире и идеальном союзе… А потом что-то в этом мире нарушилось, и мы не удержали своего счастья, которое было так возможно…
- ВЫ РАССКАЗЫВАЕТЕ ОБ ОТНОШЕНИЯХ С ПАВЛОМ С ТАКОЙ БОЛЬЮ, ЧТО СОЗДАЁТСЯ ВПЕЧАТЛЕНИЕ, ЧТО ДО СИХ ПОР ЖАЛЕЕТЕ О РАЗРЫВЕ…
- А разве может быть иначе? Ни одной женщине никакой разрыв никогда не даётся легко – по чьей бы инициативе он ни произошёл. А в моей ситуации… Я ведь не хотела никакого развода. Не верите?! По правде говоря, я до сих пор удивляюсь, как мне хватило ума не поддаться на провокации, не пойти на поводу у собственных эмоций, и не прокричать всему не миру о своей беде. К тому моменту, когда Павел от нас ушёл, Лизе было два месяца, Илье – два годика. Даже вспоминать не хочу это время… Бывало, кормила Лизоньку грудью, а мне звонили «доброжелатели» и рассказывали про Свирского очередные гадости. Надеялись, что вспылю и начну прилюдно поливать его грязью. Но моя обида – только моя. В конце концов, если мы с Павлом расстались, значит, тому суждено было случиться – кто мне не друг, тот мой учитель! Случись такое десять лет назад, может быть, я и кричала бы на каждом углу, что все мужики – подонки, подлецы, сволочи. У меня же не осталось к Павлу ни обиды, ни ненависти. Мне не за что гневить Бога. Правда, для того чтобы это понять, пришлось пройти очень долгий путь через объяснения самой себе, разговоры с психоаналитиками, советы друзей.
- ЧТО ЖЕ ПОСЛУЖИЛО ТОЛЧКОМ К РАЗРЫВУ?
- Сложно сказать. Я любила Павла безумно. Привязалась к нему, как кошка. У мужа много времени забирал бизнес, поэтому зачастую я видела его только рано утром и поздно ночью. Ужасно скучала. Страдала от одной мысли, что мы опять выходные толком не сможем провести – супруга постоянно срывали с места срочные звонки. А разошлись мы так же стремительно, как сошлись. Хотя, опять же ничто неожиданно не происходит – любой развод назревает постепенно. Павел категорически не хотел, чтобы я работала и выступала на сцене. Чем он руководствовался – ревностью, или чувством собственника, не знаю. Мужчины ведь никогда не скажут правды – боятся своих откровений. Но стать тенью супруга, забыть о музыке я не хотела и не могла. Какое-то время я пыталась приладиться к образу жизни, на котором настаивал Павел. Но довольно скоро у меня начались депрессии. А какому мужчине понравится, приходя поздно вечером усталым с работы, видеть в доме плачущую, неуверенную в себе женщину…
- ВЫ ПОМНИТЕ, КАК ПЕРВЫЙ РАЗ ЗАПЛАКАЛИ ОТ СВОЕЙ ОБИДЫ?
- Я помню свой первый срыв и ощущение полной безысходности. Это было в ГЦКЗ «Россия», перед большим концертом, на котором я должна была исполнять песню с саундтрека к «Сибирскому цирюльнику». Я предполагала, что это выступление станет моим звёздным часом и поможет мне вновь напомнить о себе после долгого перерыва – я ведь только родила Илюшу. В общем, сложно объяснить, как много значил для меня этот концерт. А буквально за полчаса до выезда, муж безапелляционно заявляет, что, несмотря ни на что, ровно в девять мы должны быть на званом ужине. Но это же шоу-бизнес, в котором ничто никогда не идёт «по часам». Приехав в «Россию», я, естественно, обнаруживаю, что выступаю во втором отделении. Совершенно очевидно, что ни к каким девяти никуда не успеваю. Я – в слёзы, рыдаю, верещу, как резаная. По правде говоря, я была буквально загипнотизирована Павлом, испытывала какой-то необъяснимы страх, боялась сделать что-то не так, испортить ему настроение. С рассветом, как только новорожденный Илюша начинал пищать, вскакивала как пугливая львица, хватала ребёнка, выбегала из комнаты – лишь бы малыш не разбудил мужа. Делала всё, чтобы сохранить его спокойствие, чтобы он мог спокойно работать, выспался. Этот безумный страх был абсолютно новым для меня ощущением. Ведь в той, другой жизни с Лёней Величковским всё было наоборот. Лёня вскакивал первым, бежал на кухню и варил мне кофе. Я просыпалась от запаха свежесваренного кофе, чашка которого уже ждала меня у кровати. Но в жизни, видно, всё так устроено: кто-то берёт - кто-то отдаёт, кто-то сильнее – кто-то слабее. Павла я любила неистово, и в браке с ним абсолютно осознанно стала подневольным человеком. Вот и тогда в «России», забыв о впечатлении, которое произвожу на коллег и окружающих, начала метаться от режиссёра к организаторам и, рыдая, требовала, чтобы меня переставили. Но разве это было возможно?.. Тогда хороший урок преподал мне Борис Краснов. Он затащил меня за кулисы и спросил: «Что ты делаешь?! Возьми себя в руки. Ты же сейчас всё и навсегда себе испортишь…» Я в истерике попыталась ему объяснить суть дела. Он тогда произнёс слова, которые потом не раз помогали мне выйти из тяжёлых жизненных ситуаций: «Детка, запомни раз и навсегда – человек может предать, а работа не предаст никогда»… Я успокоилась и выступила. К девяти мы конечно же никуда не успели и молча поехали домой. Проплакав полночи, я первый раз поняла, что совместить работу и семейную жизнь так, как я хотела, не получится.
- ВЫХОДИТ, ЧТО ПЕРВОЕ ВРЕМЯ ВЫ ПЫТАЛИСЬ НАЙТИ КОМПРОМИСС МЕЖДУ СЕМЕЙНОЙ ЖИЗНЬЮ И РАБОТОЙ?
- Конечно. Я делала всё, что говорил Павел. «Пять концертов в месяц, и не больше». – «Окей, пять концертов». Возразила только тога, когда муж попросил сократить количество выступлений до трёх, а мне ведь необходимо было зарабатывать деньги на оплату коллектива, клипов, студии. Деньги же из семьи, содержание которой целиком и полностью лежало на Павле, я принципиально не хотела тянуть. Муж говорил, что шоу-бизнес – просто моя слабость, моё хобби, а хобби не относится к статье первостепенных расходов. И в этом я с ним была согласна… Но, с другой стороны, прекрасно понимала, что мужчина влюбляется в личность творческую и энергичную. Как только женщина об этом забывает, то перестает представлять для мужчины интерес. После «происшествия» в «России» дома чаще стали происходить маленькие конфликты. Правда, в какой-то момент мне даже удалось уговорить Павла отпустить меня на гастроли. Но… Быть одному ему совершенно не понравилось. И началось. В итоге меня заперли, как птицу в клетку. А творческого человека нельзя зажимать. Но Павел моих проблем не мог понять. Возможно, виной всему возраст. И дело даже не в том, что Павел был моложе меня на три года. Мы оба оказались не готовы к браку и разошлись, любя друг друга – в этом я убеждена, - скорее из-за упрямства, пытаясь друг другу что-то доказать.
- ЛАДА, НЕУЖЕЛИ ДАЖЕ ДЕТИ НЕ МОГЛИ СПАСТИ ВАШ СОЮЗ?
- Дело в том, что, как ни странно это звучит, дети не влияли на наши отношения. Появление Ильи и Лизы не усложняло нам жизнь. У них были нянечки, у меня – помощницы по хозяйству. Помимо детей нас с Павлом связывали духовная близость и очень сильное физическое влечение. Так что наш развод не подходит под схему «они разлюбили друг друга». Просто так случилось, что мы не смогли договориться и понять, как дальше вместе идти по жизни. Сейчас, наверное, уже поздно. В том, что произошло, можно винить только себя. Хотя рождение Лизы действительно ускорило наш разрыв. Нет-нет, только не подумайте, что я виню Лизоньку!!! Доченька – наше Божье дитя. Просто она родилась в очень сложный момент. Я только оправилась от первых родов, с трудом сбросила лишние 25 кг, и тут оказалось, что я вновь в положении. Но, видно, так было угодно Богу. Теперь я не устаю его благодарить за то, что так всё произошло… Но тогда… Новости о появлении Лизы совпала с дефолтом 98-го года. Но, поглощенная своими проблемами, я уже не думала ни о каких дефолтах. Узнав о беременности, решила официально оформить наши отношения. На свадьбе настояла я. Хотя официальное предложение Павел мне сделал сразу же после того, как я из аэропорта поехала к нему. Сказал: «Будь моей женой. Я не могу завтра с тобой расписаться, но ты считай это моим официальным предложением». Но наша свадьба всё не складывалась. Сначала он долго и мучительно разводился. Потом родился Илюша. Правда, я в первое время не особенно переживала – Павел вёл себя очень по-мужски. Женщине, так уж мы устроены, всегда нужны доказательства серьёзности намерений. Либо – брак, либо – имущественные гарантии. Павел всё сделал правильно – переписал на меня квартиру и машину. Я его даже об этом не просила. Но знаете, перед чем не устоит ни одна женщина? Перед обручальным кольцом. Вот и мне захотелось его иметь. Павел тогда предложил отложить свадьбу – у него, как и у многих, начались кошмарные проблемы с бизнесом. Но я настояла на своём. А ведь не надо было… Было в моём желании что-то неправильное. Надо было раньше думать… Как только мы поженились, всё пошло наперекосяк – всё-таки нам, девчонкам, не всегда надо настаивать на своём. Кризис очень сильно подкосил наш брак. Состояние мужа таяло на глазах. Потери были огромными. У Павла был безумный стресс. Он стал замкнутым, закрытым, часто срывался. Перестал со мной, беременной и буквально требующей физической заботы, общаться. А я, занятая своими проблемам, не смогла понять истинных причин этого. Пыталась вызвать его внимание, и только раздражала этим. Я слишком сильно любила мужа, для того чтобы спокойно переживать подобное отношение к себе! Только и знала, что плакать. Ночью встречала его, усталого и раздражённого, мало того, что потолстевшая и отёкшая, так ещё и зарёванная. И какому мужчине это понравится? В такой ситуации все должны противостоять проблемам. Либо один человек должен принять проблемы другого. Ситуация же, в которой каждый доказывает своё – совсем тупиковая. У нас просто недостаточно было опыта, чтобы всё это понять. А уму-разуму меня учить было некому. Мама от советов разумно устранилась: «Что я могу тебе сказать, я сама с папой не живу много лет». Единственное, на что у меня хватало ума, - не скандалить, и не биться в истерике. Я просто уходила в комнату и плакала. Потом родилась Лизонька. И ко всем проблемам добавилась моя послеродовая депрессия. Плакать я стала ещё больше и чаще.
- НО, ЛАДА, НАВЕРНЯКА ДЛЯ ТАКОГО КАТЕГОРИЧНОГО ПОСТУПКА, КАК УХОД ИЗ ДОМА, У ПАВЛА БЫЛ ПОВОД?
- Поводом стала пустяковая ссора. После рождения Лизы я как-то взглянула на себя в зеркало, увидела в нём отражение недовольной и потолстевшей женщины и ужаснулась. Этого было достаточно, чтобы сказать себе: «Хватит!» Я начала худеть, стала выходить в свет, спела в дуэте с Филиппом Киркоровым, почувствовала в себе новые силы. Потребовала, чтобы меня дома воспринимали, как творческую личность, а не только как мать детей и домохозяйку. И тут нашла коса на камень. Мы с Павлом начали друг другу непонятно что-то доказывать. Он приходит в два часа ночи, и не объясняет ничего. Я знаю, что повода для подозрения в измене у меня нет, что он просто так меня воспитывает. Но, вместо того, чтобы закрыть на это глаза, в ответ тоже прихожу за полночь. В очередной раз мы поругались, как обычно, из-за ерунды, в день рождения сына, который мы собирались отметить в ресторане. В ссоре быстро дошло до родственников, и началось: «Ах ты…», «Ах, я… А твои родственники…», «Ах, мои? А ты на своих-то посмотри». «Ах, так? Не пойду в ресторан». «Не пойдёшь? Ну ладно…» Павел хлопнул дверью, а я пошла на день рождения и честно просидела весь вечер в окружении его родственников и друзей. С досады выпила лишнего, а чуть позже в сопровождении успокаивавшей меня подруги поехала домой. Недалеко от дома мы зашли в кафе, где у окошка я обнаружила Павла, который преспокойненько ужинал со своим приятелем. У меня от злости глаза кровью налились, и я, не долго думая, учинила скандал прямо в кафе. Павел потребовал, чтобы через 20 минут я была дома, и ушёл. Когда я пришла домой – конечно же намного позже, - муж остервенело собирал свои вещи. Я опять плакала, просила не уходить, обещала всё простить. Но… мужчин нельзя доводить до кипения… Павел собрал вещи, уехал и не звонил. Я, глупая, решила, что он вновь воспитывает. Честно говоря, я далеко не сразу поняла, что он не собирается возвращаться. Мне и в голову такое прийти не могло! К тому моменту я практически отказалась от сцены в пользу семьи. И что же получается?! Мало того, что я ради семьи отказалась от всего, так потом мне за это и этим же «по морде» съездили! Я чувствовала себя спикировавшим лётчиком. Думала, что не смогу жить без Павла, что умру от горя, готова была повеситься. Почти не вставала с кровати. Но при этом спать не могла. Есть тоже ничего не хотела и не могла. Друзья потащили меня к докторам. После очередного осмотра врач сказал, что мне необходимо срочно уезжать отдыхать, иначе погибну. Так и сказал: «не хотите думать о себе – подумайте о детях. У Вас же их двое!» И я уехала – не из чувства протеста или желания кому-то что-то доказать, а чтобы хоть немного прийти в себя. Приехала, а Павел уже с другой… Вот этого я простить не смогла. Через некоторое время муж предложил развестись, я сказала, что не против. Но адвокатов он не присылал ещё 4 года. Официально развелись мы только год назад, и то по моей просьбе.
- ЗНАЧИТ, ИНИЦИАТОРОМ ОФИЦИАЛЬНОГО ОФОРМЛЕНИЯ РАЗВОДА ВСЁ-ТАКИ СТАЛИ ВЫ?
- А какие были варианты?.. Какое-то время мне казалось, что Павел не против сойтись. А потом я слишком отстранилась от этих проблем. Увы, но люди сами себе всё портят. Обидно, когда люди расстаются, любя друг друга. Я до сих пор жалею о разрыве с мужем. Ведь мы расстались на самом пике наших отношений. Первые полгода после разрыва были самыми страшными. Во сколько бы я не легла, вставала в 5 утра. Похудела вполовину, из пышки превратилась в Кощея Бессмертного. Окружающие, правда, восторгались: «Как вы быстро восстановились после родов». Спасла меня работа – прав был Краснов. Я позвонила своим друзьям и коллегам, сообщила, что готова работать. Умудрилась записать какой-то альбом, поехала на гастроли и стала зарабатывать. Но всё равно, возвращаясь домой после поездок, ещё долго, просыпаясь, натягивала на себя одеяло и лежала часами, боясь выходить на улицу.
- И КОГДА ЖЕ ЭТОТ ЖУТКИЙ ПЕРИОД ЗАКОНЧИЛСЯ?
- Где-то через год после ухода Павла. Да и то благодаря психоаналитику-самоучке – гениальному парню, который сам прошёл через массы жизненных неудач. Впрочем, он оказался умней любого профессионала. И я рада, что не испугалась и доверилась этому парню. На профессиональных психологов, которые просили по 50-100 долларов в час (а мне было необходимо 3 часа в день), попросту не было денег.
- НЕУЖЕЛИ МУЖ ОТКАЗАЛ ВАМ В СОДЕРЖАНИИ?
- Нет, конечно же, но содержание в первую очередь касалось детей, а не меня. Денег хватало на еду, одежду, учителей, нянь. А мне ещё необходимо одеваться, ходить в салоны красоты и, как оказалось, посещать психоаналитиков… А потом в моей жизни появился человек, который буквально за шиворот вытащил меня из водоворота моих проблем. От несчастной любви женщину может спасти только новая любовь. Постепенно и я влюбилась в своего спасителя – через его поступки, отношение ко мне. Два года я жила, как в раю. Этот человек превратил мою жизнь в сказку. Я. К примеру, могла сидеть дома, а в этот момент раздавался звонок: «За тобой вылетел самолёт. Жду тебя в Париже. В «Ритце» на вечер заказан столик». Сажусь в самолёт, а весь салон утопает в розах. Разве такое бывает наяву? Я могла обладать всем, о чём мечтала. В любой момент отправить детей на Мальдивы, а сама с ним улететь горы. Этот человек отвлёк меня от Павла, от всех моих проблем. Я не уставала спрашивать себя: за что мне такое счастье?
- ВЫ РАССКАЗЫВАЕТЕ ОБ ЭТОМ ПЕРИОДЕ В ПРОШЕДШЕМ ВРЕМЕНИ. ПОЛУЧАЕТСЯ, ЧТО И ЭТА СКАЗКА В ВАШЕЙ ЖИЗНИ ЗАКОНЧИЛАСЬ?
- Всё заканчивается когда-то. Но, слава Богу, что судьба подарила мне эту встречу. Благодаря ей я вспомнила, что жизнь продолжается. Что в ней много замечательных и светлых моментов. В то же время я окончательно поняла, что не хочу отказываться от всего, ради брака. Я до сих пор боюсь, что мой очередной избранник скажет: того не делай, туда не ходи. Увы, те мужчины, которые мне предлагали выйти замуж, не хотят делить меня со сценой. Я научилась ценить свою свободу и дорожить ею и больше не хочу выйти замуж ради того самого обручального кольца. Гораздо важнее найти и дождаться мужчину, который будет любить меня, и при этом ценить мою свободу.
- А ЧТО ДУМАЮТ ПО ПОВОДУ ТАКИХ ПЛАНОВ ВАШИ ДЕТИ, УЖЕ ДОСТАТОЧНО ВЗРОСЛЫЕ ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ ВЫСКАЗЫВАТЬ СВОИ МЫСЛИ?
- У детей есть папа. Мы растим и воспитываем их вместе с Павлом. Лиза и Илья до сих пор знают лишь то, что их родители живут отдельно. Как бы ни складывались наши с Павлом судьбы, не хочу, и не собираюсь лишать их отца. Наша личная жизнь не касается детей. Конечно же когда мы выбираем свободу, мы забываем о детях. Илья и Лиза страдают и переживают от того, что мы с Павлом живём отдельно. Они могут принести мне видео и сказать: «Видишь, мама и папа этих девочек, спустя сколько лет, снова стали жить вместе!» Наверное, они и папе говорят что-то подобное… В конце концов, Илья с Лизой не чувствуют себя ущербленными или обездоленными. И если я в своё время знала, что папа нас бросил, то в моём доме слова «папа бросил маму» никогда не произносятся. Я себе этого не позволяю. Павел общается с малышами. Правда, в последнее время он нас обижает – редко стал приезжать. Я никак не могу до него донести, что он должен чаще быть со своими детьми, особенно с сыном. Мне кажется, что Павел ещё сам не созрел, как отец. Ребёнку не много надо. Для того, чтобы быть счастливым, малышу достаточно знать, что папа его любит, что он всегда готов прийти на помощь. Илья уже взрослый – ему почти 7. Как раз сейчас сын начинает испытывать потребность в мужской опеке. Я же вижу, как он тянется к каждому моему новому поклоннику и как уважительно он относится к мужчине, если видит, что тот испытывает ко мне глубокие чувства.
- ЛАДА, И ДОЛГО, КАК ВАМ КАЖЕТСЯ, ИЛЬЕ ПРИДЁТСЯ ПРИСМАТРИВАТЬСЯ К ВАШИМ КАВАЛЕРАМ?
- Ничего не хочу загадывать. Жизнь, как оказалось, слишком непростая штука, чтобы её пытаться спрогнозировать. Могу сказать одно. Сейчас мне хватает опыта, чтобы чётко разделять понятия любви, увлечённости и брака. Впрочем, есть ещё и инстинкты. И именно инстинктивно я ищу своё счастье. Я умею прощать. В этом моё большое преимущество. Но простить обиду и забыть обиду – разные вещи. Так вот, я уверена, что за все обиды я отомщу своим бывшим мужчинам одним – я обязательно стану счастливой! Примерно год назад, во время одного из приездов Павла к детям, мы, сидя на кухне, разговаривали и пытались понять, что между нами произошло. В итоге пришли к выводу, что нам просто не хватило мудрости, а где-то элементарной хитрости не заметить или обойти все трудности. Моя тоска по работе, его сложности в бизнесе, двое детей сразу… А ведь могли бы жить вместе долго и счастливо, но не сложилось. За то у нас гениальные дети. И за Илью с Лизой Павлу от меня Огромное спасибо!!!
Валерия Шпакова, журнал 7 дней.